Неточные совпадения
Когда она вошла в спальню, Вронский внимательно посмотрел на нее. Он искал следов того разговора, который, он знал, она, так долго оставаясь в
комнате Долли, должна была иметь с нею. Но в ее выражении, возбужденно-сдержанном и что-то скрывающем, он ничего не
нашел, кроме хотя и привычной ему, но всё еще пленяющей его красоты, сознания ее и желания, чтоб она на него действовала. Он не хотел спросить ее о том, что они говорили, но надеялся, что она сама скажет что-нибудь. Но она сказала только...
Как ни старался Левин преодолеть себя, он был мрачен и молчалив. Ему нужно было сделать один вопрос Степану Аркадьичу, но он не мог решиться и не
находил ни формы, ни времени, как и когда его сделать. Степан Аркадьич уже сошел к себе вниз, разделся, опять умылся, облекся в гофрированную ночную рубашку и лег, а Левин все медлил у него в
комнате, говоря о разных пустяках и не будучи в силах спросить, что хотел.
Когда княгиня через пять минут вошла в
комнату, она
нашла их уже совершенно помирившимися.
Но дым, наполнивший
комнату, помешал моему противнику
найти шашку, лежавшую возле него.
— Ну нет, не мечта! Я вам доложу, каков был Михеев, так вы таких людей не сыщете: машинища такая, что в эту
комнату не войдет; нет, это не мечта! А в плечищах у него была такая силища, какой нет у лошади; хотел бы я знать, где бы вы в другом месте
нашли такую мечту!
В сундуках, которыми была наполнена ее
комната, было решительно все. Что бы ни понадобилось, обыкновенно говаривали: «Надо спросить у Натальи Савишны», — и действительно, порывшись немного, она
находила требуемый предмет и говаривала: «Вот и хорошо, что припрятала». В сундуках этих были тысячи таких предметов, о которых никто в доме, кроме ее, не знал и не заботился.
И, накинув на голову тот самый зеленый драдедамовый платок, о котором упоминал в своем рассказе покойный Мармеладов, Катерина Ивановна протеснилась сквозь беспорядочную и пьяную толпу жильцов, все еще толпившихся в
комнате, и с воплем и со слезами выбежала на улицу — с неопределенною целью где-то сейчас, немедленно и во что бы то ни стало
найти справедливость.
Он
нашел его в очень маленькой задней
комнате, в одно окно, примыкавшей к большой зале, где на двадцати маленьких столиках, при криках отчаянного хора песенников, пили чай купцы, чиновники и множество всякого люда.
Коли
найдешь себе суженую, коли полюбишь другую — бог с тобою, Петр Андреич; а я за вас обоих…» Тут она заплакала и ушла от меня; я хотел было войти за нею в
комнату, но чувствовал, что был не в состоянии владеть самим собою, и воротился домой.
В той
комнате незначащая встреча:
Французик из Бордо, надсаживая грудь,
Собрал вокруг себя род веча
И сказывал, как снаряжался в путь
В Россию, к варварам, со страхом и слезами;
Приехал — и
нашел, что ласкам нет конца...
Она слыла за легкомысленную кокетку, с увлечением предавалась всякого рода удовольствиям, танцевала до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, которых принимала перед обедом в полумраке гостиной, а по ночам плакала и молилась, не
находила нигде покою и часто до самого утра металась по
комнате, тоскливо ломая руки, или сидела, вся бледная и холодная, над Псалтырем.
Точно уколотый или внезапно вспомнив нечто тревожное, Диомидов соскочил со стула и начал молча совать всем руку свою. Клим
нашел, что Лидия держала эту слишком белую руку в своей на несколько секунд больше, чем следует. Студент Маракуев тоже простился; он еще в
комнате молодецки надел фуражку на затылок.
«Нет, все это — не так, не договорено», — решил он и, придя в свою
комнату, сел писать письмо Лидии. Писал долго, но, прочитав исписанные листки,
нашел, что его послание сочинили двое людей, одинаково не похожие на него: один неудачно и грубо вышучивал Лидию, другой жалобно и неумело оправдывал в чем-то себя.
Комната наполнилась непроницаемой тьмой, и Лидия исчезла в ней. Самгин, протянув руки, поискал ее, не
нашел и зажег спичку.
Комната за магазином показалась Климу давно и до мельчайших подробностей знакомой. Это было так странно, что потребовало объяснения, однако Самгин не
нашел его.
В эту минуту явилась необходимость посетить уборную, она помещалась в конце коридора, за кухней, рядом с
комнатой для прислуги. Самгин поискал в столовой свечу, не
нашел и отправился, держа коробку спичек в руках. В коридоре кто-то возился, сопел, и это было так неожиданно, что Самгин, уронив спички, крикнул...
Самгин толкнул дверь маленького ресторана. Свободный стол
нашли в углу у двери в
комнату, где щелкали шары биллиарда.
Веселая ‹девица›, приготовив утром кофе, — исчезла. Он целый день питался сардинами и сыром, съел все, что
нашел в кухне, был голоден и обозлен. Непривычная темнота в
комнате усиливала впечатление оброшенности, темнота вздрагивала, точно пытаясь погасить огонь свечи, а ее и без того хватит не больше, как на четверть часа. «Черт вас возьми…»
Самгины не
нашли предлога отказаться, но в душной
комнате гостиницы поделились унылыми мыслями.
За чаем выпили коньяку, потом дьякон и Макаров сели играть в шашки, а Лютов забегал по
комнате, передергивая плечами, не
находя себе места; подбегал к окнам, осторожно выглядывал на улицу и бормотал...
Нехаева была неприятна. Сидела она изломанно скорчившись, от нее исходил одуряющий запах крепких духов. Можно было подумать, что тени в глазницах ее искусственны, так же как румянец на щеках и чрезмерная яркость губ. Начесанные на уши волосы делали ее лицо узким и острым, но Самгин уже не
находил эту девушку такой уродливой, какой она показалась с первого взгляда. Ее глаза смотрели на людей грустно, и она как будто чувствовала себя серьезнее всех в этой
комнате.
Квартиру
нашли сразу, три маленьких
комнаты во втором этаже трехэтажного дома, рыжего, в серых пятнах...
Когда Клим случайно оставался с ней в
комнате, он чувствовал себя в опасности под взглядом ее выпуклых глаз, взгляд этот Клим
находил вызывающим, бесстыдным.
У него немножко шумело в голове и возникало желание заявить о себе; он шагал по
комнате, прислушиваясь, присматриваясь к людям, и
находил почти во всех забавное: вот Марина, почти прижав к стене светловолосого, носатого юношу, говорит ему...
Глафира Исаевна брала гитару или другой инструмент, похожий на утку с длинной, уродливо прямо вытянутой шеей; отчаянно звенели струны, Клим
находил эту музыку злой, как все, что делала Глафира Варавка. Иногда она вдруг начинала петь густым голосом, в нос и тоже злобно. Слова ее песен были странно изломаны, связь их непонятна, и от этого воющего пения в
комнате становилось еще сумрачней, неуютней. Дети, забившись на диван, слушали молча и покорно, но Лидия шептала виновато...
На другой день Захар, убирая
комнату,
нашел на письменном столе маленькую перчатку, долго разглядывал ее, усмехнулся, потом подал Обломову.
Когда он был дома — а он был почти всегда дома, — он все лежал, и все постоянно в одной
комнате, где мы его
нашли, служившей ему спальней, кабинетом и приемной.
Последний, если хотел, стирал пыль, а если не хотел, так Анисья влетит, как вихрь, и отчасти фартуком, отчасти голой рукой, почти носом, разом все сдует, смахнет, сдернет, уберет и исчезнет; не то так сама хозяйка, когда Обломов выйдет в сад, заглянет к нему в
комнату,
найдет беспорядок, покачает головой и, ворча что-то про себя, взобьет подушки горой, тут же посмотрит наволочки, опять шепнет себе, что надо переменить, и сдернет их, оботрет окна, заглянет за спинку дивана и уйдет.
Ольга поехала с теткой с визитом до обеда, а он пошел глядеть квартиры поблизости. Заходил в два дома; в одном
нашел квартиру в четыре
комнаты за четыре тысячи ассигнациями, в другом за пять
комнат просили шесть тысяч рублей.
Он почти со скрежетом зубов ушел от нее, оставив у ней книги. Но, обойдя дом и воротясь к себе в
комнату, он
нашел уже книги на своем столе.
Он шел к бабушке и у ней в
комнате, на кожаном канапе, за решетчатым окном,
находил еще какое-то колыханье жизни, там еще была ему какая-нибудь работа, ломать старый век.
Я после этого, естественно уверенный, что барыня дома, прошел в
комнату и, не
найдя никого, стал ждать, полагая, что Татьяна Павловна сейчас выйдет из спальни; иначе зачем бы впустила меня кухарка?
Вижу где-то далеко отсюда, в просторной
комнате, на трех перинах, глубоко спящего человека: он и обеими руками, и одеялом закрыл себе голову, но мухи
нашли свободные места, кучками уселись на щеке и на шее.
Всюду, куда забрались англичане, вы
найдете чистую
комнату, камин с каменным углем, отличный кусок мяса, херес и портвейн, но не общество.
Мы дотащились до Маила, где
нашли прекрасную новую юрту, о двух
комнатах, опрятную, с окнами, где слюда вместо стекол, пол усыпан еловыми ветками, лавки чистые, камин хоть сейчас в гостиную, только покрасить.
Рагожинские приехали одни, без детей, — детей у них было двое: мальчик и девочка, — и остановились в лучшем номере лучшей гостиницы. Наталья Ивановна тотчас же поехала на старую квартиру матери, но, не
найдя там брата и узнав от Аграфены Петровны, что он переехал в меблированные
комнаты, поехала туда. Грязный служитель, встретив ее в темном, с тяжелым запахом, днем освещавшемся коридоре, объявил ей, что князя нет дома.
Казалось, всё было сказано. Но председатель никак не мог расстаться с своим правом говорить — так ему приятно было слушать внушительные интонации своего голоса — и
нашел нужным еще сказать несколько слов о важности того права, которое дано присяжным, и о том, как они должны с вниманием и осторожностью пользоваться этим правом и не злоупотреблять им, о том, что они принимали присягу, что они — совесть общества, и что тайна совещательной
комнаты должна быть священна, и т. д., и т. д.
Это была длинная
комната совсем без окон; человек, незнакомый с расположением моленной, мог десять раз обойти весь дом и не
найти ее.
Да и не подозрение только — какие уж теперь подозрения, обман явен, очевиден: она тут, вот в этой
комнате, откуда свет, она у него там, за ширмами, — и вот несчастный подкрадывается к окну, почтительно в него заглядывает, благонравно смиряется и благоразумно уходит, поскорее вон от беды, чтобы чего не произошло, опасного и безнравственного, — и нас в этом хотят уверить, нас, знающих характер подсудимого, понимающих, в каком он был состоянии духа, в состоянии, нам известном по фактам, а главное, обладая знаками, которыми тотчас же мог отпереть дом и войти!“ Здесь по поводу „знаков“ Ипполит Кириллович оставил на время свое обвинение и
нашел необходимым распространиться о Смердякове, с тем чтоб уж совершенно исчерпать весь этот вводный эпизод о подозрении Смердякова в убийстве и покончить с этою мыслию раз навсегда.
Дмитрий вдруг появился опять в зале. Он, конечно,
нашел тот вход запертым, да и действительно ключ от запертого входа был в кармане у Федора Павловича. Все окна во всех
комнатах были тоже заперты; ниоткуда, стало быть, не могла пройти Грушенька и ниоткуда не могла выскочить.
Она сама не знает, так она потрясена была быстрым оборотом дела: еще не прошло суток, да, только через два часа будут сутки после того, как он
нашел ее письмо у себя в
комнате, и вот он уж удалился, — как это скоро, как это внезапно!
Например, нейтральные и ненейтральные
комнаты строго различаются; но разрешение на допуск в ненейтральные
комнаты установлено раз навсегда для известного времени дня: это потому, что две из трех граней дня перенесены в ненейтральные
комнаты; установился обычай пить утренний чай в ее
комнате, вечерний чай в его
комнате; вечерний чай устраивается без особенных процедур; слуга, все тот же Степан, вносит в
комнату Александра самовар и прибор, и только; но с утренним чаем особая манера: Степан ставит самовар и прибор на стол в той нейтральной
комнате, которая ближе к
комнате Веры Павловны, и говорит Александру Матвеичу, что самовар подан, то есть говорит, если
находит Александра Матвеича в его кабинете; но если не застает?
Марья Гавриловна долго колебалась; множество планов побега было отвергнуто. Наконец она согласилась: в назначенный день она должна была не ужинать и удалиться в свою
комнату под предлогом головной боли. Девушка ее была в заговоре; обе они должны были выйти в сад через заднее крыльцо, за садом
найти готовые сани, садиться в них и ехать за пять верст от Ненарадова в село Жадрино, прямо в церковь, где уж Владимир должен был их ожидать.
«Тут нет никакого сомнения. Она сохранила сношения с проклятым Дубровским. Но ужели и в самом деле она звала его на помощь? — думал Кирила Петрович, расхаживая по
комнате и сердито насвистывая Гром победы. — Может быть, я наконец
нашел на его горячие следы, и он от нас не увернется. Мы воспользуемся этим случаем. Чу! колокольчик, слава богу, это исправник».
Дело было неприятное:
найти в Лондоне в два часа ночи
комнату, особенно в такой части города, не легко. Я вспомнил об небольшом французском ресторане и отправился туда.
В грязном подвале, служившем карцером, я уже
нашел двух арестантов: Арапетова и Орлова, князя Андрея Оболенского и Розенгейма посадили в другую
комнату, всего было шесть человек, наказанных по маловскому делу.
Редактор иностранной части «Morning Star'a» узнал меня. Начались вопросы о том, как я
нашел Гарибальди, о его здоровье. Поговоривши несколько минут с ним, я ушел в smoking-room. [курительную
комнату (англ.).] Там сидели за пель-элем и трубками мой белокурый моряк и его черномазый теолог.
— Какая смелость с вашей стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам; в нормальном состоянии никогда человек не может решиться на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три партии очень хорошие, но как я вздумаю, что у меня в
комнате будет распоряжаться женщина, будет все приводить по-своему в порядок, пожалуй, будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда на меня
находит такой страх, что я предпочитаю умереть в одиночестве.
«Офисиянт клуба Алексей Герасимов Соколов пришел поутру убирать
комнату,
нашел на столе запечатанное письмо с надписью: „Ивану Петровичу Бибикову, полковнику жандармов, прошу старшин вручить ему“.
В назначенный день я пошел к Прелину. Робко, с замирающим сердцем
нашел я маленький домик на Сенной площади, с балконом и клумбами цветов. Прелин, в светлом летнем костюме и белой соломенной шляпе, возился около цветника. Он встретил меня радушно и просто, задержал немного в саду, показывая цветы, потом ввел в
комнату. Здесь он взял мою книгу, разметил ее, показал, что уже пройдено, разделил пройденное на части, разъяснил более трудные места и указал, как мне догнать товарищей.